Но ребенок должен расти. Он должен покинуть материнское
лоно, оторваться от материнской груди, наконец, стать совершенно
независимым человеческим существом. Сама сущность материнской любви
–забота о росте ребенка – предполагает желание, чтобы ребенок отделилcя
от матери. В этом основное ее отличие от любви эротической. В
эротической любви два человека, которые были разделены, становятся
едины. В материнской любви два человека, которые были едины, становятся
отдельными друг от друга. Мать должна не просто терпеть, а именно хотеть
и поддерживать отдаление ребенка. Именно на этой стадии материнская
любовь превращается в такую трудную задачу, потому что требует
бескорыстности, способности отдавать все и не желать взамен ничего,
кроме счастья любимого человека. Именно на этой стадии многие матери
оказываются неспособны решить задачу материнской любви. Нарциссистская,
властная, с собственнической установкой женщина может успешно быть
любящей матерью, пока ребенок мал. Но только действительно любящая
женщина, для которой больше счастья в том, чтобы отдавать, чем в том,
чтобы брать, которая крепко укоренилась в своем собственном
существовании, может быть любящей матерью, когда ребенок начинает
отделяться от нее.
Материнская любовь к растущему ребенку, любовь, которая
ничего не желает для себя, это, возможно, наиболее трудная форма любви
из всех достижимых, и наиболее обманчивая из-за легкости, с которой мать
может любить своего младенца. Но именно потому, что это трудно, женщина
может стать действительно любящей матерью, только если она способна
любить вообще; если она способна любить своего мужа, других детей, чужих
людей, всех людей. Женщина, которая не в состоянии любить в этом
смысле, может быть нежной матерью, пока ребенок мал, но она не может
быть любящей матерью, чья задача в том, чтобы быть готовой перенести
отделение ребенка – и даже после отделения продолжать любить его.
Э.Фромм. Искусство любить.
